Шторм

Гидрографическое судно Владимир Сухоцкий

Шторм

Рассказ, автор Сергей Лилов – участник событий

Место действия – Тихий океан.
Время действия – восьмидесятые годы прошлого столетия. На одном из судов Гидрографического предприятия СССР ГС “Владимир Сухоцкий” находится экспедиция Московского геодезического предприятия, которое занимается гравиметрической съемкой Тихого океана в интересах ВС СССР.


sudno_vladimir_sukhotskij-а

Гидрографическое судно «Владимир Сухоцкий»,
Дата постройки: 15.01.1974, Финляндия.
Судовладелец Российская морская навигационно-геодезическая компания.
Порт приписки Восточный.
Длина, ширина, осадка – 68,24 м x 11,89 м x 4,15 м.
Водоизмещение – 1633 тонн.
Главный двигатель – RBV 6M 358.
Крейсерская скорость – 13,9 узлов.


Конец августа, вот уже заканчивается полевой сезон, который в этом году длится не очень долго: всего лишь 6 месяцев. Обычно полевой сезон продолжается 8 месяцев, если нет никаких изменений или непредвиденных обстоятельств, но об этом как-нибудь в следующий раз.
Судно идет по галсу* курсом 0 строго на север, приборы (гравиметры) измеряют силу тяжести Земли, эхолот измерят глубину. Все идет по плану. Происходит смена вахты. Время 00.00 часов. На вахту заступает 2-ой помощник капитана и вахтенный гидрограф, который прокладывает курс суда, по которому необходимо идти.

Все это происходит на ходовом мостике, который разделен на 2 отсека:

  • непосредственно место, где расположены приборы управления судном, в ночное время здесь всегда нет света, и только подсветка приборов нарушает полную темноту. Это место называется Ходовым мостиком;
  • место, отделенное перегородкой, за которой находится стол гидрографа и приборы, которые позволяют определять место судна в любой момент времени, а также столы гидрографа и штурмана. В этом отсеке всегда в ночное время горит свет, стоит прибор, готовый выводить на термопечать метеорологические карты. Также там можно провести оперативное совещание, не мешая вахтенным вести судно. И самое главное, стоит диван, на котором гидрограф может вздремнуть, когда переходит с галса на галс. Это место называется Гидрографическим мостиком.
    Произошла смена, проверены координаты судна (судно идет по курсу 0 градусов, т.е. с Юга на Север), отмечено местоположение на карте, все нормально, все хорошо. Есть время 10-15 минут для снятия координат и корректировки курса, и можно выйти на левое крыло мостика полюбоваться водами Тихого океана и прекрасным звездным небом Северного полушария.
    Воды океана абсолютно спокойны, такое впечатление, что судно идет по маслу, настольно тих и ласков океан. Начинаешь понимать, что именно за такую погоду Джемс Кук* и назвал данную водную акваторию Тихой, но это бывает так редко, и это все обманчиво. Отвалы от носа судна и кильватерная струя* светятся от планктона. Складывается впечатление, что миллионы светлячков облепили борт судна до ватерлинии, и оно парит над светящимся ковром.
    Небо Северного полушария — это отдельно. Глубокое, темное и настолько звездное, и чистое, что видны даже самые отдаленные галактики. На него можно смотреть часами, любоваться им и конечно же мечтать.
    Все это прекрасно, но не надо забывать, что вы находитесь в океане, и расслабляться там нельзя. Никогда не знаешь, что произойдет через полчаса. Погода в океане переменчива.
    Смотря вперед, любуясь прекрасным ночным небом, усыпанным бесконечными мириадами звезд и удивляясь спокойным ласковым водам океана, мы забываем оглянуться и посмотреть очень внимательно по всему горизонту, присмотреться к нему. А там есть чему удивиться в такую погоду, т.к. судно находится в районе “кладбища тайфунов”, а август месяц в Тихом океане – сезон тайфунов, которые зарождаются в районе экватора, набирают силу и двигаются: одни в сторону Китая, а вот другие направляются в сторону Японских островов, Сахалина и далее вдоль Курильских островов и заканчивают свой век, угасают в районе Командорских островов, часто накладываясь друг на друга. Один тайфун начинает терять силу, другой подходит чуть быстрее, и на границе столкновения двух тайфунов образуется так называемый “Идеальный шторм”, подчас с двумя эпицентрами. (эпицентр тайфуна называется “Глаз тайфуна”, но об этом позже.) Поэтому, когда принимаешь вахту, необходимо получить карту погоды, метеосводку на данное время в данном регион плавания.
    Все это была прелюдия, а сейчас начинаем сам рассказ.
    Обернувшись назад, бросил взгляд на горизонт за кормой, а там такое, что слов нет! Темно-фиолетовые тучи, похожие на большие кляксы. Кто не знает, что такое кляксы, объясняю, как они появляются: это процесс встряхивания рукой сверху вниз, в которой находится перьевая ручка, когда она якобы не пишет, на бумагу или на пол или вообще куда угодно. Соответственно, чернила разлетаются в разные стороны и образуют замысловатые пятна в тем местах, которые Вы не могли себе предположить, но только не в том месте, куда Вы хотели бы, чтобы они попали.
    Так вот, эти пятна расположились по всему горизонту за кормой судна. В душе нарастает тревога, и гидрограф, назовем его Сергеем, бежит к аппарату получить метеосводку. Там уже находится 2-ой помощник капитана, назовем его Александр, который уже запросил метеокарту. Они смотрят, то на карту, то на небо за иллюминатором, то друг на друга и не могу понять, что происходит. ТАКОГО БЫТЬ не ДОЛЖНО, но оно есть. Оба выходят на крыло мостика, видят, что вот те кляксы на горизонте приближаются с неимоверной быстротой и превращаются в огромные грозовые тучи, похожие на сопки. Такое складывается впечатление, что на судно надвигаются горы. Однако, ситуация пока никак не изменилась. Все такие же спокойные воды океана, такое же глубокое звездное небе, хотя постепенно начинает что-то тревожить. Появился тихий гул со стороны вот этих гор, которые пытаются догнать судно. МЕТЕОКАРТА ПОКАЗЫВАЕТ, ЧТО МЫ НАХОДИМСЯ НА ПЕРЕДНЕМ КРАЕ ТАЙФУНА, НАЗВАНИЕ КОТОРОГО – “ТЕТ”. В это не хочется верить, т.к. погода просто изумительная. Наверное, ошибка. Получаем карту, и все подтверждается. ВОТ ОН, этот тайфун – прямо за нами.
    Погода начинает меняться прямо на глазах. Гул становится все громче. Воды океана пришли в движение, идет накат, плавное покачивание, сначала небольшое, затем все сильнее и сильнее. Это только начало. А дальше, как сказал В.С. Высоцкий в своей песне “…и уж тут началось, не опишешь в словах…”. Но все по порядку. Поехали.
    Мы, Сергей – гидрограф и Александр – 2-ой помощник капитана, еще раз окинули взглядом горизонт, посмотрели на метеосводку и поняли, что это полный швах.
    Войдя в рубку, каждый из нас вызвал по внутренней связи на мостик своих руководителей. И вот в гидрографической рубке собрались: капитан судна (Мастер), назовем его “Михалыч”, начальник экспедиции, назовем его “Саныч”, начальник гравиметрической группы, назовем его “Виктор”, 2-ой помощник и вахтенный гидрограф, он же начальник гидрографической группы.
    Совещание началось в 00.15, т.е. через 15 минут после начала вахты.
  • Серега, что делать будем? – спросил Саныч. – Сколько миль осталось до завершения работ по планшету?
  • Около 50 миль (1 морская миля =1 852,5 м) – ответил Сергей.
  • Успеем дотянуть? – спросил Саныч.
  • Нет. Надо закончить галс на этой точке и постараться лечь на курс 90 градусов(восток) и сделать контрольную съемку на планшете*. Уходя на восток, есть возможность уйти от тайфуна. Во всяком случае, постараться избежать встречи с передним фронтом (наиболее сильным), свалиться на восточную сторону, хотя не лучший вариант, но это наилучший из худшего, по- моему мнению – ответил Сергей.
  • Наша скорость – 14 узлов (1 узел = 1,852 км/час.), а тайфун движется значительно быстрее, поэтому все равно, он нас догонит. Заканчиваем галс и ложимся на обратный курс, т.е. на 180 градусов. Будем держать по волне с минимальной скоростью, т.к. тайфун откланяется на запад, так что если повезет, то зацепит только крылом, а если нет, то придется проходить через “глаз тайфуна”. Это конечно очень плохо, но другого выхода нет, надо пробовать – сказал Мастер.
    На этом и порешили. Отданы соответствующие команды. Экипаж судна приступил к их выполнению. На мостике остаются Мастер (капитан судна), 2-ой помощник капитана – вахтенный офицер, рулевой – вахтенный матрос. Гидрограф закончил свою работу и может отдыхать, но в силу привычки остается на диванчике в гидрографической рубке. Никому не мешая понаблюдать за погодой, а может все обойдется, хотя вряд ли, но, а вдруг и тогда мы сможем начать работу, т.е завершить начатый галс и сделать контрольную съемку и тем самым увеличить свой заработок. Ведь наши заработки зависят от выполнения плана и качества выполняемых работ, т.к. работаем сдельно, и, соответственно, погода нам очень важна.
    Да, теперь опять возвращаемся к тому, что находится за иллюминатором. А там такое началось… Небо затянулось полностью этой кляксой, звезд не видно, да и вообще, ничего не видно. Море слилось с небом, и все вокруг стало неприветливым, даже, более того, просто страшным. Водная гладь превратилась в холмистую местность, и эти холмы все увеличиваются и увеличиваются, как будто растут, правда, еще нет белой пены, но это еще впереди. Гул перешел в рокот, подул северо-восточный ветер, что говорит о том, что тайфун сдвигается восточнее и нам не избежать с ним встречи. Судно держит курс по волне то взбираясь на волну, то спускаясь с неё. Волны пока длинные и пологие. Ветер начал крепчать, его сила достигла 10 м/с и продолжает усиливаться. За короткий промежуток времени его сила достигла 25 м/с, что соответствует хорошему шторму, но это еще на тайфун. Волны стали более крутыми, их высота увеличилась, появилась белая пена на гребнях волн. Ветер срывает эту пену, и создается такое впечатление, что волны поседели. Качка усиливается до такого предела, что усидеть на месте, на диване просто невозможно, если не держаться. И вот он апогей: ветер достигает 34 м/с, что соответствует статусу ТАЙФУН* (шторм получат статус тайфуна после того, как скорость ветра достигает 33 м/с). Постараюсь объяснить, что такое 34 м/с — это 122 км. /час. Представьте, что Вы еде на машине со скоростью 122 км/час и открыв окно высуньте руку и постарайтесь её удержать, это практически не возможно, а если такой ветер будет не встречный, а боковой, то наверно он сможет перевернуть машину или точно сдует с дороги.
    Мы в тайфуне и еле-еле удерживаемся на волне. Судно то поднимается, то падает в пропасть, и это все происходит ночью, что еще страшнее, потому что мало что видно. Волны накрывают судно полностью, но оно опять взбирается на волны и опять спускается вниз, чтобы в очередной раз взобраться на гребень и опять упасть. Когда судно накрывает волной, оно скрипит, дрожит, трещит, и создается впечатление, что оно плачет и взывает о помощи, как ребенок плачет навзрыд, когда он открыл глаза и не увидел рядом маму. В такие минуты все члены экипажа и экспедиции прислушиваются к работе дизеля, который находится в машинном отделении: насколько ровно он работает и не дает ли сбоев. Поскольку, если дизель выйдет из строя, то при таком волнении и при такой силе ветра судно перевернется и пойдет ко дну. И ничего невозможно сделать, чтобы спасти людей. Не получится спустить шлюпки или сбросить спасательные плоты при таких высоких волнах и сильном ветре, а это означает гибель экипажа. А погибать не хочется никому. И смею Вас заверить, что страшно всем.
    Спустившись вниз в каюту, убираю и закрепляю все вещи, чтобы не летали по каюте, поднимаюсь наверх на мостик. Захожу на ходовой мостик, там полная темнота, и только свет подсветки приборов. Александр, 2-ой помощник капитана, стоит на месте вахтенного рулевого и сам рулит. Управляет так, как будто едет ночью на машине на большой скорости по дороге, которая вся состоит из рытвин и ухабов, и он старается их объехать, причем, без включенных фар.
  • Привет! Как дела? – спрашиваю Сашу.
  • Нормально! Рулю – отвечает Александр.
  • Что прожектор не включаешь? Не видно же ничего!
  • А что там смотреть? Попробуй сам включить.
    Сказано включить, включаю! И тут же инстинктивно выключаю, как будто хочу спрятаться в темноте от увиденного. Прожектор упирается в стену воды, которая надвигается на судно с остервенелым желанием дикого зверя поглотить свою добычу, извергая из пасти, как при бешенстве, белую пену.
  • Вот я так же включал- говорит Александр.
    В это момент судно забралось на гребень волны и, чуть развернувшись, устремляется в низ по волне, такое складывается впечатление, что оно падаете в бездну, и выбраться оттуда уже невозможно. НЕУЖЕЛИ ЭТО КОНЕЦ? промелькнуло в мозгу, а так хочется жить, хочется вернуться домой на берег. Да просто, хочется жить. Дрожь проходит по всему телу. Мы с Сашей стоим в полном молчании и ждем. И вот он – долгожданный удар о волну, судно все содрогнулось, напряглось, будто сбросило с себя оковы, и начинает опять взбираться вверх. Это были какие-то секунды, но не более минуты, а кажется, что прошла вечность.
    Оставив Сашу рулить дальше, спускаюсь вниз в кают – кампанию* в надеже что-нибудь поесть, но там ничего нет, т.к. готовить в такую качку практически невозможно. Придется дождаться утра и взять что-нибудь в каптерке* (продуктовый магазин без денег на судне) и ложиться спать голодным. Ладно, и это переживем, главное, что мы живы, и дизель работает ровно. Значит, все будет в прядке. Устроившись на койке, засыпаю.
    Проснувшись, приведя себя в порядок, поднимаюсь на мостик. Что творится за иллюминатором, даже не хочется говорить. Одним словом, находимся в Аду. Крен судна доходит до 25-30 градусов на каждый борт, не считая килевую качку. Вокруг огромные волны и ураганный ветер, срывающий пену с гребней волн, и наше маленькое судно в этом кошмаре.
    На мостике, время 12.10, собрались все: Мастер Михалыч, Старпом, остался после передачи вахты, 3-ий помощник капитана, заступил на вахту, 2-помощник Александр, начальник экспедиции Саныч и я пришел.
    Посмотрев метеосводку Михалыч принимает решение: другого пути нет, идти через центр тайфуна (Глаз тайфуна). Если мы останемся на восточной стороне, то тайфун потянет нас с собой, и сколько это будет по времени никто не знает. Итак, меняем курс и идем на юго-запад, через глаз тайфуна, в надежде выйти на юго-западную сторону тайфуна, т.е. на его задний край. Отданы команды, экипаж приступил к их выполнению, и судно, изменив курс, двинулось навстречу еще с одним кошмаром.
    Члены экспедиции разошлась по своим каютам, т.к. во время шторма или перехода с галса на галс, работы не производятся, и поэтому все занялись своими личными делами. Поскольку выполнять камеральные работы (обработка данных, полученных при работе приборов на вахтах) невозможно, то кто-то предпочитает читать, а кто-то преферанс. Да, на нашем судне и в нашей экспедиции, нас 11 человек, в преферанс играли не на деньги, а на интерес: проигравший накрывал стол в ближайшем порту.
    Пробираясь сквозь огромные волны и шквалистый ветер наше судно вошло в Глаз тайфуна. Кто бы мог ожидать такое?
    Небо абсолютно чистое, светит яркое солнце, ветра нет вообще – красота! Однако, надо посмотреть на водную гладь, и вот тут ты начинаешь понимать, куда ты попал и стоило ли сюда попадать. Волны идут со всех сторон, наваливаясь и догоняя друг друга, и за счет этого становятся еще выше. Какой высоты эти волны, невозможно понять. То судно на самом верху, и ты все видишь, то вдруг оказывается внизу, и не видно вообще ничего, даже неба. Складывается такое впечатление, что волны сомкнулись над судном, и оно уже не сможет всплыть, но в какой-то момент оно опять на гребне волны. Качка непонятно какая, судно ходит винтом, заваливаясь то на левый, то на правый борт, а также ныряет то носом, то кормой. Это называется толчея, океан кипит. То, что я описываю сложно представить, но попробуйте в сильно кипящую воду бросить спичку и посмотрите, как она там себя ведет. Тогда, возможно, Вы сможете себе это представить. Уже прошло 2 суток, как мы попали в переплет. Вся экспедиция собралась у Саныча в каюте. Пообщавшись друг с другом и не встретив возражения со стороны Саныча, т.к. нет работы, все единогласно решили накрыть стол и начать употреблять спиртные напитки, в виде чистого спирта. Возможно, это позволит отвлечься от страшных мыслей, затуманив голову алкоголем. Застолье выглядело приблизительно так. Одиннадцать человек расселись в каюте Саныча вокруг стола, у которого по краям были поняты специальные бортики, чтобы во время качки посуда не падала. Обязательно стелется мокрая скатерть, чтобы посуда лучше держалась на столе, но это касается только тарелок, а стаканы и бутылки – в руках или между ног, у кого – как. Начали и закончили через 2-е суток, кто смог, продолжил и потом, но таких всего трое. Остальные, как в песне В.С. Высоцкого: “… похмелились, потом протрезвели…”. Наконец, мы прошли Глаз тайфуна, вышли на юго-западный край тайфуна. Там тоже немного помотало, но это уже не те волны и не те ветра.
    И вот мы вырвались из “ласковых лап” этого чудовища и оказались на спокойной чистой воде. Тайфун почти угас и ушел погибать на северо-восток, ближе к Алеутским островам.
    Мы решили оглядеться и посмотреть, что осталось от нашего судна. Вспоминается известное выражение из сказки “Бременские музыканты”: “…последним вылез петух, изрядно ощипанный, но не побежденный…”. У нас был приблизительно такой вид, но мы все выдержали!
    В награду за это пред нами предстали два удивительных сюжета.
    Недалеко, примерно около 5 кабельтовых (1 кабельтов=185 м), проходили киты. Они выпрыгивали из воды, как будто выставляя нам на показ свои огромные тела. Погружаясь в воду, они поднимали фонтаны брызг и раскачивали над водой своими прекрасными раздвоенными хвостам, как бы приветствуя нас в своих владениях. Мы, как завороженные, любовались ими. Это было по правому борту.
    А по левому борту находилась стая касаток. Эти животные являются самыми крупными хищниками в океане. Их было пять особей, двое взрослых, остальные детеныши, во всяком случае, мы так заключили по высоте спинных плавников, которые возвышались на воду. Одна из касаток отделилась от стаи и направилась в сторону нашего судна, очевидно, чтобы узнать, не представляем ли мы какую-нибудь опасность. Мы стояли на корме, облокотившись на леера* (ограждения вдоль борта судна на высоте 0,7 м от палубы). Касатка подошла так близко к борту, что мы невольно отшатнулись и увидели огромный спинной плавник и за ним широкую белую полосу. Касатка поднырнула под наше судно и спокойно направилась к своим сородичам.
    Мы же вернулись к своим обязанностям, взяли курс на Петропавловск- Камчатский, в котором заканчивался наш полевой сезон. Следующий полевой сезон через 7 месяце, но это уже другие истории.

Примечания:

  1. Сухоцкий Владимир Иосифович (1904–16.09.1969).
    Арктический гидрограф, почетный работник Морского флота.
  2. Галс — это проложенная линия на карте, по которой производятся работы экспедиции. В парусном спорте, галс-это движение яхты относительно ветра.
  3. Джеймс Кук (1728-14.03.1779). – Английский военный моряк, путешественник-исследователь, картограф и первооткрыватель, член Королевского общества и капитан Королевских ВМС. Возглавлял три кругосветные экспедиции по исследованию Мирового океана. Во время этих экспедиций совершил ряд географических открытий. Обследовал и нанёс на карту малоизвестные и редко посещаемые до него части Ньюфаундленда и восточного побережья Канады, Австралии, Новой Зеландии, западного побережья Северной Америки, Тихого, Индийского и Атлантического океанов. Благодаря тому вниманию, которое Кук уделял картографии, многие из составленных им карт по своей точности и аккуратности не имели аналогов на протяжении многих десятилетий и служили мореплавателям вплоть до второй половины XIX века.
  4. Кильватерная струя (кильватер) – возмущённая полоса воды, остающаяся за кормой идущего корабля (судна).
  5. Тайфун – разновидность тропического циклона, которая типична для северо-западной части Тихого океана
  6. Кают-компания – общее помещение для обеда, совместного отдыха или офицерское собрание на корабле.
  7. Леера – туго натянутый трос, оба конца которого закреплены на судовых конструкциях (стойках, мачтах, надстройках и т. п.).